СТИХИ

Луна сегодня будет сыр,
А звёзды будут крошки хлеба;
Из облака — густой кефир,
И это весь мой ужин с неба.

Киров – 2011

Небосвод смеётся роем,
Роем звёздочных огней.
Знаю, я их недостоин,
Я же смертный из людей.

Кто-то, ими восхищённый,
Пишет холст, а кто-то стих,
Кто-то словно принц, влюблённый,
В фотоплёнку ловит их.

Мне не нужно их поимки;
Благодарен я звезде,
Что лежит со мной в обнимку
Головою на плече.

Киров - 2013

Пронзительно сияющий глаз прорывает ночной потолок;
Давит величие света, точнее, оттенок дня.
Меня выставляют как голого на допрос,
Я отвожу свой взгляд на неё не смотря.
От взора её на месте, как идол язычников, врос,
Но дух сокрушённый, готовый сорваться, бежать,
Под пристальным взглядом, как взятый при битве солдат,
Я с гордым лицом, но с оковами на руках.

Пусть ветер швыряет прохладу из темноты,
Пусть нагло на крыше хрипят хозяева тьмы — вороньё,
Плюю я на гарпий, плюю на дыхание льда.
Никто и ничто этой ночью не свергнет оттенок дня.

Киров - 2012

— За что же вы, мальчики, мальчики,
Поля пошли устилать?
Зачем лебеду, колокольчики
Решили собой закрывать?

— Нет, вы неправильно судите,
По глупости в поле легли,
Хотели пахать его плугами,
Да рыли траншеи, ходы.

— Так что же вы, мальчики, мальчики…
Вас сотня была, миллион!
Вас нет, но среди одуванчиков,
Поныне стоит героон.

— Тоскуем, тоскуем и мы по вам,
Только не можем сказать,
Рты нам землёю засыпало,
Кричим, но тихо опять.

— Зачем же вы, мальчики, мальчики,
Ушли из домов навсегда,
Без вас, играющих в мячики,
Нам жизнь уже не мила.

— Но вы-то, но вы-то, родимые,
Почто, не оспорив приказ,
Позволили груди любимые
Стелить, где полынь разрослась?

Москва - 2019

Звонкая синяя даль
С млечным разливом туч,
Как матовая эмаль,
Для глаз её вид зыбуч:
Не за что уцепиться,
Лишь переливы тонов —
Сшиты из нежного ситца
И шерсти из облаков —
Стоят на краю между мною
И миром смеющихся звёзд,
Что заняты вечной игрою
С потоком пылающих грёз.
Место для счастья и музы,
Мечты и спокойных минут,
Возможность балласты и грузы
С размаха за борт швырнуть
И погрузиться с разгону
Во вселенский ритм чистоты,
Не подчиняясь закону
Ньютоновской силы земли.

Киров - 2012

Ну и что ты смотришь, красивая?
Ну и что, что тебя я люблю?
Пусть, тщеславие пестуя мнимое,
Свою верность тебе посулю.

Знаю я, не оценишь ты, милая,
Подношения моего.
Я же сам, того не планируя,
Водрузил на тебя то ярмо.

Ведь огонь от огня разжигается,
Не взыщи за пустые слова,
Верил я, что любовь начинается
Даже с малого огонька.

Но моей мечты обращения
Утопали в бессонных ночах.
В них мешался и жар искушения,
И взаимность в невинных глазах.

Только всё это брошено под ноги
В бесконечный повтор бытия
Твоим взмахом ресниц и недолгими,
Беспощадными «Нет» с языка.

Не подумай, тобой я не брезгую,
Что с того, что неладен наряд.
Говорю тебе искренне, честно я:
Сам влюбился — и сам виноват.

Москва - 2019

Я редкий дым.
Я странный вкус.
Я зелье, что зовётся злым.
Я разрушитель уз.

Я похититель снов,
И я ловец мечтаний;
Из сладостных дымов
Я извлеку твой пыл желаний.

Не бодрствуешь, но и не спишь,
Кружится мир в твоём сознанье;
Узнаешь скрытое, как только лишь
Попробуешь моё дыханье.

Не это ли великий дар,
Дарованный, но скрытый Богом?
Возрадуйтесь, я Белиар,
Я вам поведаю о многом.

Я пожиратель снов.
Я бездна для мечтаний.
Я ключик от людских оков:
Я надеваю кандалы страданий.

Киров - 2013

Жертва дня сегодняшнего — я.
Он пройдёт, как будто вскользь, не отзываясь
на мечты, надежды, чаяния. Прощаясь,
прозвенит звонок отбывшего трамвая.
В нём всё счастье, в нём она — глухая,
бессердечная, слепая и немая.
Не кричи, не трать напрасно сил, пустая
мысль догнать её в бездушном уносящемся трамвае.

Жертва дня сегодняшнего — я.
Остальные, что ж, спешат по колее в трамвае.
Остановка: тишина да ночь без края.
Что ж ещё? Пожалуй, разочарование,
да тщета в груди цветёт дырой зияя.
Но, признаться, есть в душе надежда, упование —
редкий случай, блажь судьбы, а, может, дарование, —
что узришь огни последнего трамвая.
Засмеёшься ты ему, судьбе кивая,
что ж поделаешь, коли она, кривая,
ставя точку, пишет дальше — запятая.

Москва - 2019

Камни сливаются с мышцами ног моих;
Облака разрезают вершины товарок твоих;
Ты бежать, отстраняться, как все, не спешишь,
Так позволь же тогда от души с тобой говорить:
Обожать тебя литерой, вбитою в твердь,
Мне мечтами, надеждами твой абрис окружить,
Обнаглеть и просить дозволения быть.

Так позволь полюбить тебя,
Раствориться, забыться с тобою навек.
Нет, на большее, что же мне век,
Когда ты безутратна и бесконечна.
Гнать, бежать, догонять, отставать —
Обречён каждый, кто устремляется в вечность.
Мне б тебя целовать, твой гранит и шершавую пемзу,
Задыхаться в высотах твоих и сходить с ума,
Замерзать в твоём сердце, оно ледник у тебя,
Пить твой лёд, твои струи, потоки твои,
Дай любить тебя, как никого, никогда.
Дай, ты слышишь? Позволь.
Умоляю тебя.
Хоть единый намёк,
Я прошу, заклинаю, молю…
Презираю себя.

Душа дышит тобой,
И в мужчине просится нежность.
Припадать губами к соску не порок,
А лишь незабвенная детскость.
Слабым быть не беспомощность,
Наплевать на чёрствость, мужскую манерность,
То отдушина,
Знаю нелестно, но честно.
Так прими же меня, я твой сын,
Я твой отпрыск, частичка тебя,
Что пройдёт,
Что погибнет,
Что сгинет,
Забудешь меня.
Но сейчас мне нужна от тебя
Пусть и лживая, но материнская верность.

Москва - 2019

Прилетели, прилетели свиристели, свиристели!
На весенние мотивы зачирикали, запели.
Красну ягоду рябину всю склевали, всю подъели,
И теперь в саду рябина, как скелет, стоит уныло.
За детишек своих красных душу мать свела, сгубила,
Но зато гостей весенних угостила, накормила.
А они летят сквозь небо, а они кружатся в танце
И в закате солнца красно растворяются в багрянце.
Что за чудо? Что за диво? Эта алая картина!
Я сижу на краю мира и им вслед смотрю ревниво:
Неужели улетели свиристели, свиристели!

Киров - 2016

Дана для каждого своя
Любовь, которая среди всего разнообразия
Мира нам преподносит ту, чьё имя точно
Лилия цветёт в разгаре солнечного
Лета. Она и есть твоя
Надежда, робкий лучик
Света, она всегда увидеть тебя
Рада, коль ты идёшь,
Катя по тропке жизнь, что
Роза вашего уютненького сада.
Мила тогда будет она, когда есть
Вера в ценности, в тебя, и, не
Юля, ты будешь отдавать себя, одну её любя.

Москва - 2019

Я знаю, ты одна не спишь в чужой квартире;
Глаза не видят в темноте, но видит голова,
В ней прошлое всплывает, словно на картине,
Дыхание спокойное не усыпит тебя.

И ты накинешь пеньюар, чтоб не идти на кухню обнажённой,
В нём кажешься себе уверенной, преображённой.
Неверная луна и та в начале своего пути лишь чуть видна, открыта,
Всё остальное — тень, её душа.
Через стекло окна увидишь пустоту: забыта…
Ночь, улица, дорога, на ней то отражение, себя.
Лицо подёрнется печалью, отвращением,
Водой, стаканом, ты зальёшь ея.
Под полог сна чужого проскользнёшь незримой тенью
И, с ним обнявшись, попытаешься забыть себя…
Меня?

Москва – 2019

Не облекать в слова,
Не говорить ни слова;
Молчание тогда становится ценней,
Когда тебя понять не смогут.

Напрасно расточать,
Пытаться душу вывернуть, открыться,
И бисер перед свиньями метать
Без толку также, как молиться.

Стучаться в запертые двери,
Пытаться разбудить глухие уши,
Да что там за дверями глухость стен,
Когда там и тела бездушны.

Не только глухость,
Но и слепота
В одно мешающая молоко и кофе;
У них и гедонизм — главенствующая из философий.

Закрыться в скорлупе,
В бетонном саркофаге собственной квартиры,
Себя не источать вовне,
И все надежды, ожидания манкируй.

А если позвонят,
То это лишь доставщик пиццы,
А если выйдешь в ночь,
То встретится лишь пёс, которому не спится.

И будешь так один бродить вовне,
Но не снаружи,
Поскольку никому, кроме себя,
Ты, как и раньше, здесь не нужен.

Москва - 2020

Ты знаешь, я всё тот же,
Такой, как много лет назад.
Конечно, осознание приходит позже,
С годами, знаешь ли, сложнее взгляд.
Всё видится таким замысловатым…
Замысловатость — есть уродство простоты,
И потому я рад бы был услышать сжато:
«Мне нравится не образ — просто ты».

Амстердам – 2019

Мне дорого,
Мне близко
То, что постоянно.
Мне нравится
Моя родная речь,
Мне нравится
Одно и то же пиво,
Странно?
Одни и те же авторы,
Их вновь хочу прочесть.
Хочу сберечь
И пронести сквозь время
Привычки,
Принципы,
Права
На то, что не хочу делить со всеми
Ни жизнь,
Ни дружбу,
Ни тебя.
Я не хочу
Делить со всеми память
О счастье,
О несчастье,
О любви
Годах…
И потому,
В особый угол ставя,
Я гордо говорю
С улыбкой на устах:
«Мне нравятся
Одни и те же песни;
Мне нравишься
Всё та же ты;
Мне нравится
Гулять под вечер,
Когда неслышно гама, суеты;
Мне нравится
Водить рукой по кошке;
Мне нравится
Пинать листву;
Мне нравится
Кефир в окрошке,
А квас терпеть
Я не могу».
Вы видите,
Я не меняюсь.
Я постоянство —
Осциллирующий мир.

Брюссель – 2019

Вам, вам говорю: «Спасибо!» — я.
Всем, кто мне просто дарил
Жесты, слова и улыбки красивые,
Всем, кто меня любил.
Пусть только в мыслях,
Пусть не на деле,
Пусть только в шутку,
Пусть на словах,
Пусть кое-как,
Пускай еле-еле,
Лишь бы не снился я вам во снах.
Сны — есть мечта, плоть необъятная;
Сны — неприкрытая голая явь,
Цель, устремление, хоть и невнятное,
Жаждущий склонен сильнее алкать.

Слышите, вам говорю: «Простите меня!»
Всем, кто мне отпустил
Ссоры, скандалы, плохие минуты,
То, что я вам грубил…
Знаю, я знаю, сильно обидел вас
Тем, что на жесты скуп,
И посему каюсь сейчас
За то, что не в меру груб.

Вы, непорочные чистые души,
Несущие сущий свет,
Я вас прошу быть благодушными
Ныне и присно впредь:
Прощайте безотносительно
К тому, покаялся или нет,
Любите безотносительно
К чувствам моим в ответ.

Брюссель - 2019

Да, я сольный певец,
Мне с какого-то дня,
Я не помню с какого,
Претит исполнение хора.
Не терплю ни сопрано,
Ни альты, ни бас,
И уж если стерплю —
Только вас,
Раз на раз.
Вы, я вижу, не ждали такого.

Да, терплю только свой баритон,
И когда он звучит отдельно.
Я не знаю с чего,
Но скажу вам предельно,
Не терплю антифоний,
Они акоазм,
Потому что их формализм — маразм,
Ведь не может же быть,
Чтобы святость была важнее живого,
Чтоб Христово — важнее людского.

Да, я знаю, что после таких откровений,
Богохульственных изречений,
Мне не туш предназначена — кода.
Но и вы-то, мой друг, в этом хоре
Не мелизм — корифей.
Ощутили просторы?
Предлагаю дуэт.
Не могу обещать свечение рампы,
Только лишь мои дифирамбы.
Настаёт ваш черёд. Ваше слово.
Я закончил. Кланяюсь. Шторы!

Москва - 2019

Всему виной любовь.
Любовь всему вино.
Любви, вина всему.
Вина любви во всём.

Москва - 2021

Металлы алы
Рождают сплавы,
Люди любя
Рожают дитя.

Сталь создана
Из руды и огня,
В чаде, зачатом,
Есть ты и есть я

Москва - 2022

Никто не вспоминает то хорошее, что было между нами.
Об отношениях ведь судят исключительно по расставанию,
А время, что наполнено когда-то было нашим счастьем,
С годами превращается всё чаще в умолчание.

Позволь мне говорить с тобой, как будто ты имеешь уши,
Как будто кроме них, ты можешь также меня слушать.
Позволь, просить тебя о том, на что я не имею смелость,
И утверждать, что главная особенность плода всего лишь его спелость.

Позволь не думать, будто расставание считается непостоянством;
Позволь не измерять его ни временем и не пространством;
Надеяться, что ты хотя бы будешь вспоминать меня для вида,
В противном случае зачем тогда наша любовь была разбита?

Позволь оставить мне тебя хотя б в воспоминаниях,
Не грежу я о том, чтоб сохранить вдобавок очертания,
Меня ты можешь вычеркнуть, как что-то никудышное из жизни,
Но я не заявлял тебе ни разу, будто я безукоризнен.

Однако этот разговор был мной затеян с той лишь целью,
Чтоб прошлое и настоящее не посчитались параллелью,
Чтобы они существовали каждый в своём мире,
Словно приличный человек, что засыпает лишь в своей квартире.

Чтоб сказанное мной не показалось скомканным и стёртым,
Я, подводя итог, прошу простить меня за вот что:
Я не могу оставить в сердце для тебя кумирню, только место,
Поскольку для меня ты не единственная, если честно.

Москва – 2024

Кислый цветок возложить на живот
Твой, кажется, ночью.
Хочешь, я буду петь фельетон,
Им приправленный солью?
Будешь гадать по рукам и ногам
Моим нарочитою дрожью.
Но если сможешь сказать, то ответствуй
Ему, Господи Боже.

Москва - 2024

Я понял, что не знаю, чего больше в нашей жизни: прилагательного
или глагола.
О прилагательном я говорю совсем не о таком, которое к чему-то прилагается,
вроде подола,
или удобно может приложиться на диване вечером
от слова
«прилечь», а о таком, которое характеристика
такого,
которое собой обозначает качество,
а может, свойство,
как будто жизнь — это континуум
устройства,
имеющего только различные и запахи,
и вкусы,
но, в сущности, такого, как квадраты катетов —
к гипотенузе;
словом, говорю о постоянстве. Так мне мечталось,
но, увы, или, на счастье,
жизнь не надзиратель, видящий не руки,
а запястья,
жизнь имеет куда больше от динамики
глагола,
и выражать её бездарно так же,
как и словом
обрисовывать, допустим, танец
или коитус,
поэтому я предлагаю:
успокойтесь!
Глагол — это как слово из простецкого романа, что изобилует
геройством,
однако с точки синтаксиса в нём всегда намного больше действия,
чем свойства.

Москва - 2024

Вы подтверждаете?
Не отвечает.
Что же делать?
Не брать его за ориентир?
Быть может, просто отказаться
или им не говорить о том,
что он фактически больной проказой?
Как просто рассуждать,
но вслух не говорить,
когда тебя пытаются обставить,
со всех сторон
и с ног до головы,
а ты сидишь и просто рассуждаешь,
ведь мысль отнюдь не то же самое, что шаг.
Конечно, рассуждать всегда намного проще,
чем действовать, особенно себе во вред;
к тому же, оказалось, обладать намного проще телом,
чем душою
или хотя бы мыслью, своей или чужой,
не так уж важно,
когда по умолчанию владения лишён.
Факт — термин неизменный,
он либо есть, либо не факт,
поэтому послать любого можно,
и тебя,
не надо думать, будто ты фигура из иного теста, нежели другие,
такие же кишки, тестикулы и отпечатки пальцев,
пожалуй, только взгляд всегда иной,
у каждого он свой,
и соответствует тому, через какие беды ты проходишь,
ведь у людей всё так же, как и у собак,
сравни глаза дворовой беспризорной суки
и, скажем, например, сторожевого кабеля.

Москва - 2024

Как хорошо, однако, что придумали водопровод
И электричество, и интернет, и лифт в подъезде.
Я, знаешь ли, люблю походы, но терпеть готов
Лишения, лишь в отпуске и при отъезде.

А так, я, в общем-то, закостенелый домосед,
Мне нравится ходить по дому голым,
Не напоказ, я всё же интроверт,
И потому всегда задёргиваю плотно шторы.

Люблю готовить себе мясо, стейк,
И наливать к нему в бокал испанской кавы,
А после завалиться на диван, устроить break,
И не вставать полдня, воображая, будто ламинат из лавы.

Ещё не против я сказать доставщику: «Салам!» —
Когда не хочется идти в дождливую наружу.
Иной раз соберёшься, хочешь выйти, ну а там…
Уже повсюду снег и эта… как её там, стужа.

Я, как мои растения, люблю уют,
А если более подробно: свет и батареи.
И не сказать ведь, что меня нигде не ждут,
Но, если не приду, навряд ли сожалеют.

Моя квартира и цветастый плед —
Подобие пещеры позднего палеолита,
Хранят меня от сумерек, погодных бед
И хищников, желающих покушать с аппетитом.

В одной моей руке игристый брют,
В другой — дикарская тревога.
Вино мне говорит: «Диван — уют».
Дикарство: «Не переступай порога».

Отсюда следует, дикарь и сибарит
Во мне сплелись узлом природным:
Мне нравится, что есть товарный профицит,
Но я при этом с задом обнажённым.

Москва – 2024